День рождения Будды
И пришел Будда. Вернее, не пришел, а родился, и не сейчас, а несколько тысяч лет назад, Сидхартха было имя его, Гаутама – имя семьи его, фамилия, в общем. И теперь, все 26 с чем то процентов буддистов Южной Кореи, да и все остальные корейцы, и гости страны и Сеула – раз в год, в четвертом месяце по лунному календарю (по нашему где-то май) празднуют день рождения Будды. Буддизм пришел в Корею из Китая где-то полторы тысячи лет назад, остался здесь и сходил в Японию. Корейский буддизм относится к буддизму Махаяны (кратко я писал об этом в статье о религии). Махаяна или большая колесница – основное и самое распространенное, можно сказать традиционное буддийское учение. Каждый человек испытывает страдания. Причина страданий человека страсти, стереотипы, ложные знание, страх перед смертью и многое другое. Но есть нирвана, отсутствующее пространство бесконечной пустоты. Достичь ее можно, пройдя путь – его называют восьмеричным путем, потому что следование ему предполагает соответствие сознания восьми характеристикам, каждая из которых выделена обозначением «правильное». На пороге нирваны прошедший путь становится Бодхисатвой. Бодхисатва – достигший просветления, нашедший грань между ложной реальностью и нирваной, который отказывается от перехода в нее, ради спасения всего живого за земле, ради того, чтобы помочь всем найти эту грань, чтобы, в конце концов вместе ее перейти.
Для всей Кореи День рождения Будды, вероятно, самый главный государственный праздник, красочный и светлый (от слова свет, позже поймете почему), веселый и чуть торжественный, а может отрешенный. Начинается все за неделю до самого дня с фестиваля лотосовых фонарей – празднество, гуляние, пьянки, смех везде вокруг и с наступлением сумерек – длиннющий, яркий парад огромных, светящихся бумажных скульптур (перемежается маленькими, улыбчивыми кореянками, с маленькими, светящимися же фонариками в виде цветов лотоса). «Парадят» высокие Будды, тигры, слоны и волонтеры-корейцы. Сумерки плотнеют. Тигры и Будды становятся ярче, изнутри, исходит сияние. Шествие завершает, продолжается застывшая пьянка.
Бумажные фонарные скульптуры – исключительна корейская традиция. Она появилась, как следствие интеграции язычества в развивающийся в стране буддизм; поклонение огню так зацепилось в шестом веке за новую религию.
Сам день – неизменно выходной в Корее. Украшают буддийские храмы и монастыри, украшают весь Сеул: город все светлее и наряднее. Возле центрального сеульского храма Чогеса собирается все больше людей, толпа сгущается и твердеет, наступает темный вечер, люди зажигают ароматические палочки в курительницах, главные буддисты страны выходят на сцену, начинается действо. Проповедь, речи мэра и пары чиновников – веселый концерт.
Шум города задорен и безмятежен, никто не ругается. Корейцы склонны не в меру напиваться, и действительно, в ночном Сеуле появляются пьяные, едва идущие корейцы, но все это как-то весело. Сеул рассекает несколько водных каналов, один из которых проходит через самый центр. В день рождения Будды (в вернее, в день и всю неделю до, начиная с фестиваля) посередине воды стоят те самые бумажные скульптуры, в вокруг по берегам молодежь, пьет, «гитарит» в меру, поет хором корейскую попсу, а вот те, двое, парень и девушка, «да-да, правее», целуются на скамейке, умудряясь при этом изображать губами улыбки, довольно похоже. Целуются не только эти двое, еще и под мостом, чуть в тени, «да-да, там». Утром светает рано. Ветер лениво шелестит мусором по асфальту, его уберут позже, этот праздник свой, для всех своих. Фонари отдыхают в утреннем солнечном свету.